Как мы говорили во многих наших исследованиях, Библия — включая как Ветхий, так и Новый завет — содержит недвусмысленные предсказания о приходе Последнего Пророка (С) и двенадцати Имамов его рода.
В главе 17 «Книги Бытия» сказано о завете Бога с Авраамом-Ибрахимом:
«Аврам был девяноста девяти лет, и Господь явился Авраму и сказал ему: Я Бог Всемогущий; ходи предо Мною и будь непорочен; и поставлю завет Мой между Мною и тобою, и весьма, весьма размножу тебя. И пал Аврам на лице свое. Бог продолжал говорить с ним и сказал: Я – вот завет Мой с тобою: ты будешь отцом множества народов, и не будешь ты больше называться Аврамом, но будет тебе имя: Авраам, ибо Я сделаю тебя отцом множества народов; и весьма, весьма распложу тебя, и произведу от тебя народы, и цари произойдут от тебя; и поставлю завет Мой между Мною и тобою и между потомками твоими после тебя в роды их, завет вечный в том, что Я буду Богом твоим и потомков твоих после тебя».
И в этой же главе говорится:
«И об Исмаиле Я услышал тебя: вот, Я благословлю его, и возращу его, и весьма, весьма размножу; двенадцать князей родятся от него; и Я произведу от него великий народ» (Книга Бытия, 17: 20).
Исмаил – это сын Авраама (Ибрахима), родоначальник арабов и, соответственно, предок пророка Мухаммада (С); «великий народ» — это сами арабы, идущие от Исмаила, а «двенадцать князей» — это двенадцать Имамов пророческого рода.
В еврейском оригинале есть один момент, который обычно ускользает от внимания переводчиков. Посмотрим на транскрипцию стиха: Ule-Yishma’el shmatika hineh berachti oto vehifreyti oto vehirbeyti oto bi mehad— mehad shneym-ashar nesi’im yulid unetativ legoy gadol.
Выражение «bi mehad-mehad» никак не передано ни в одном из известных нам переводов: ни в русском, ни в английском, ни в немецком, ни в персидском. Тут «би» — это предлог, означающий «через» (посредство действия), как и в арабском, а «Мехад-мехад» похоже на имя человека. Любой знающий арабский поймет смысл слов этого стиха, потому что арабский и иврит близки. Буквальный дословный перевод будет звучать так: «И Исмаил – Я услышал тебя о нём. Вот, Я благословил его, и Я сделаю его плодоносным, и Я размножу его через Мехад-мехада. Двенадцать вождей будут рождены от него, и Я сделаю его великим народом».
«Мехад-мехад» — это искажённое «Мухаммад» (С). Стих говорит о том, что через него потомки Исмаила (А) будут размножены, и от него родятся двенадцать вождей (имамов).
Через упоминание «Мехад-мехада» в этом стихе опровергается иудейская (и суннитская) версия о том, что тут имеются в виду не шиитские Имамы (А), а двенадцать сыновей самого Исмаила (А), чьи имена перечислены в той же книге несколько ниже по тексту.
Некоторые формулировки в сегодняшней Библии подразумевают, что завет идет только через Исаака, но приведённые выше слова ясно показывают, что сюда входят все потомки Авраама (А), включая Исмаила: «и поставлю завет Мой между Мною и тобою и между потомками твоими после тебя в роды их, завет вечный». Поэтому ясно, что завет Авраама с Богом исполняется с приходом двенадцати Имамов.
Аврааму было велено принести своего сына в жертву. Будучи послушным Богу, он приготовил Исмаила к жертвоприношению, когда Всевышний заменил его «великой жертвой»: «Мы искупили его великой жертвой. И оставили её для последних (поколений)» — сказано в Коране (37: 107-108). Баран, которым был заменён Исмаил, стал символом Великой жертвы, оставленной для «последних поколений» — жертвы Хусейна (А). Надо было подождать явления универсального Пророка и третьего из «двенадцати князей», чтобы обещание исполнилось.
В хадисе от Имама Резы (А) сказано, что Бог в награду за скорбь Ибрахима (А) по Хусейну (А) заменил его скорбь по Исмаилу (А). Ритуалы хаджа развёртываются на том же месте, где Ибрахим хотел принести в жертву своего сына. Напоминание о Великой жертве совершается с помощью убоя животного, чьё мясо раздаётся бедным. Сам хадж, таким образом, есть не что иное, как воспроизведение завета Ибрахима, который исполняется через приход Мухаммада (С) и двенадцати Имамов, третий из которых — Хусейн (А).
Во время символического жертвоприношения хаджа голова должна быть обрита. Во многих культурах обритая голова — это знак траура, как и одежда из сшитых кусков, подобная той, в которую облекаются паломники. Кроме того, белый цвет — это цвет погребального савана. Как бы в напоминание завета с Авраамом, все мужчины-участники хаджа также должны быть обрезаны.
В библейской книге пророка Исайи сказано:
«И Господь, Господь Саваоф, призывает вас в этот день плакать и сетовать, и побрить волосы и одеть на себя лоскуты» (22: 12).
Исмаил, оставленный в пустыне, испытывал жажду, но она была утолена из источника Зам-Зам. Он должен был быть принесён в жертву, но в последний момент оказался спасён. Однако жажда Хусейна (А) не была утолена, и его жертва стала не символической, а реальной. Мы должны обращать внимание на такие намёки, разбросанные на протяжении всей священной авраамической истории. Кербела есть глубинный смысл хаджа.
В первой книге Библии есть одно загадочное, мистическое место, подробное толкование которого мы давали здесь. В 49-й главе «Книги Бытия» Иаков-Исраиль (Йакуб), умирая, собирает своих сыновей и говорит им: «Соберитесь, и я возвещу вам, что будет с вами в грядущие дни». А потом говорит: «Скипетр всегда останется с коленом Иуды (то есть с иудеями, потомками Иуды), и в семье его всегда будет законодатель, пока не придёт Шелох, которому станут повиноваться и служить народы» (49: 10-12). Таинственное слово «Шелох», которое нигде больше не встречается в Библии и не имеет точного перевода, по смыслу должно означать кого-то, кто придёт в последние времена и не будет из числа иудеев. Возможно, Шелох — это тот же самый Пророк, «подобный Моисею», упомянутый во «Второзаконии»: «Пророка из среды тебя, из братьев твоих, подобного мне, воздвигнет тебе Господь Бог твой, — его слушайте» (18: 15). «Из братьев твоих» — значит из числа потомков Авраама (А) от Исмаила (А), как говорится в другом месте про него: «Жить будет он (Исмаил) пред лицом всех братьев своих» («Бытие», 16:12). Вероятна и другая версия, согласно которой Шелох — это один из тех самых «двенадцати князей», и прежде всего последний из них, Имам Махди (А).
Наша версия толкования слова «Шелох» состоит в том, что первая буква „ш“ — это сокращённая форма местоимения „ашер“, то есть „он“, а „лох“, как и в арабском, означает „ему“. В этом случае перевод стиха будет звучать так: «Скипетр всегда останется с коленом Иуды, и в семье его всегда будет законодатель, пока не придёт ТОТ, КОМУ ЭТО ПРИНАДЛЕЖИТ, которому станут повиноваться и служить народы».
Иначе говоря, пророчество и царство в колене Израиля — это лишь временная доверенность: до тех пор, пока не придёт «тот, кому это принадлежит» и кому «станут повиноваться и служить народы».
История Кербелы начинается с Исмаила, продолжается Хусейном и заканчивается Махди — печатью преемников, «тем, кому это принадлежит», завершающим авраамический цикл, ставящим точку в конце великого испытания, которым была символическая жертва Исмаила и великая жертва Хусейна (А). Авраам и Исмаил положили начало этой истории, а Хусейн подготовил и снарядил войско для её финальной победы, когда придёт Избавитель. Обряды хаджа, совершаемые в конце мусульманского года, воспроизводят начало завета, а траурные церемонии Ашуры, приходящиеся на начало нового года, — его исполнение, ибо армия Имама Махди (А) собирается в великих обрядах траура по «великой жертве» Хусейна (А). Хусейн вышел из Мекки, от Каабы в начале хаджа — и пошёл в Кербелу. Может быть, поэтому зиярат Кербелы выше хаджа, согласно многим хадисам.
В книге пророка Иеремии о трагедии Кербелы говорится:
«И меч будет пожирать, и насытится и упьется кровью их; ибо это Господу Богу Саваофу будет жертвоприношение в земле северной, при реке Евфрат» (46: 10).
Евфрат — это Фурат, река, при которой был убит Имам Хусейн (А). Поскольку же этот отрывок помещён в контекст мотивов мести, многие считают, что речь тут идёт о приходе Махди. В «Книге Бытия» Шелох «моет в вине одежду свою и в крови гроздов одеяние своё», где вино — это традиционный символ крови — крови, пролитой ради священной мести.
Другое пророчество об убийстве Хусейна (А), сопряжённом с итоговой местью за его кровь, мы встречаем в Новом завете, в Апокалипсисе, в образе снятия шестой печати:
И когда Он снял шестую печать, я взглянул, и вот, произошло великое землетрясение, и солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь. И звезды небесные пали на землю, как смоковница, потрясаемая сильным ветром, роняет незрелые смоквы свои. И небо скрылось, свившись как свиток; и всякая гора и остров двинулись с мест своих. И цари земные, и вельможи, и богатые, и тысяченачальники, и сильные, и всякий раб, и всякий свободный скрылись в пещеры и в ущелья гор, и говорят горам и камням: падите на нас и сокройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца; ибо пришел великий день гнева Его, и кто может устоять?»
Всё сказанное здесь — не догма, а информация к размышлению. Возможно, это заставит нас задуматься о том, что завет с Авраамом (мир ему) — не результат, а долгий процесс, реализуемый в его потомстве. Поэтому жертва Исмаила была отложена для «последних поколений», согласно Корану. Только взглянув на эту историю с более широкой перспективы, которая увенчивается приходом Махди и построением Царства справедливости в финале, мы можем понять его так, как подобает.
