Когда распался Советский Союз, на его обломках возникли новые государства — одни относительно спокойно вошли в эпоху независимости, другие погрузились в хаос. Одной из таких трагедий стала гражданская война в Таджикистане — самая кровавая и малоизвестная страница в истории Центральной Азии конца XX века. Пока мировые СМИ сосредоточились на Балканах, Кавказе и Москве, в горах Памира и долине Вахша шла своя, беспощадная борьба за власть, ресурсы и выживание.
Таджикистан, казалось бы, не имел предпосылок для масштабной войны. Но под внешне спокойной поверхностью таились глубокие противоречия — клановое соперничество, обострившееся после краха централизованной власти, этническое и региональное неравенство, религиозный подъем, и, наконец, жестокая борьба между наследниками советской номенклатуры и новой оппозицией.
Горные районы Гармской долины, Памир и приграничные регионы стали базами для вооружённой оппозиции, в которую влились как исламские движения, так и демократические силы, вытесненные из политического процесса. Наиболее организованной стала Объединённая таджикская оппозиция (ОТО), в которую входили как представители Партии исламского возрождения, так и национал-демократы.
Результатом стал конфликт, унесший, по разным оценкам, от 50 до 100 тысяч жизней, разрушивший экономику, расколовший общество и открывший путь к многолетней авторитарной власти. Эта война изменила Таджикистан навсегда. И хотя сегодня её редко вспоминают, без понимания тех событий невозможно осознать, как страна пришла к своему нынешнему политическому устройству.
Афганский след
Ключевым фактором продолжения войны стало участие Афганистана. Многие бойцы оппозиции получили убежище и поддержку в северных провинциях Афганистана, где позиции моджахедов оставались сильными.
Более того, в войну были вовлечены полевые командиры, действовавшие по обе стороны таджико-афганской границы. Иногда эти группировки, имея разные цели, тем не менее вступали в временные союзы на основе местной этнической или религиозной солидарности.
Как писал политолог Аркадий Дубнов, «гражданская война в Таджикистане быстро превратилась в узловую точку соприкосновения интересов региональных игроков — от Афганистана до России и Ирана». Это уже не был только внутренний конфликт — он приобрёл региональный и даже геополитический масштаб.
Россия и СНГ: попытка стабилизации
Россия, бывший метрополист, не могла позволить себе потерять влияние в регионе. Уже в 1993 году по решению Совета глав государств СНГ в Таджикистан были направлены Коллективные миротворческие силы во главе с российским контингентом.
Официально целью было — не допустить распространения конфликта на соседние страны, такие как Узбекистан и Кыргызстан, а также стабилизировать положение в Душанбе.
Российская 201-я мотострелковая дивизия, остававшаяся в Таджикистане ещё с советских времён, играла ключевую роль в поддержке правительственных сил.
При этом Москва пыталась лавировать между интересами Куляба и Ленинабадской элиты, опасаясь, что исламская оппозиция может устроить в регионе “второй Афганистан”.
Мирный процесс: длинный путь к компромиссу
В течение 1993–1997 годов Таджикистан оставался ареной затяжного конфликта, сопровождавшегося терактами, диверсиями, межэтническими столкновениями и политическими убийствами.
С обеих сторон действовали боевые отряды, но инициативой всё чаще владел Народный фронт. Тем временем число жертв гражданской войны превысило 50 тысяч человек, а свыше 600 тысяч таджикистанцев стали беженцами, в том числе около 60 тысяч — в Кыргызстане.
На этом фоне международное сообщество начало предпринимать усилия по примирению сторон. Особую роль сыграли Иран и ООН.
В 1994 году начались межтаджикские переговоры — многоступенчатый и мучительный процесс, в котором оппозиция и правительство поочередно обвиняли друг друга в саботаже.
По словам бывшего главы миссии ООН Герберта Окампо, «если бы не давление со стороны Ирана и России, ни одна из сторон не села бы за стол переговоров».
Бишкекская платформа мира
В разгар гражданской войны в Таджикистане, когда страной прокатывались волны насилия, а международное сообщество искало выход из кризиса, именно Кыргызстан сыграл ключевую роль в запуске мирного процесса.
Тогдашний президент страны Аскар Акаев одним из первых заявил о необходимости переговоров и ещё в 1992 году направил в Таджикистан первую миротворческую делегацию, продемонстрировав готовность участвовать в судьбе соседнего братского народа.
14 мая 1997 года в Бишкеке начался решающий раунд переговоров между президентом Таджикистана Эмомали Рахмоном и лидером Объединённой таджикской оппозиции Саидом Абдулло Нури. Через три дня, 17 мая, они подписали протокол «По политическим вопросам», открывший путь к окончательному соглашению о мире.
Выступая в столице Кыргызстана, Эмомали Рахмон выразил глубокую признательность Аскару Акаеву и братскому кыргызскому народу за возможность провести такую значимую встречу:
«Именно руководство Кыргызстана ещё в 1992 году проявили заинтересованность в разрешении проблем Таджикистана и первыми направили в Таджикистан миротворческую делегацию», — подчеркнул Рахмон.
Он также отметил, что кыргызский и таджикский народы связывает общность культурных, духовных и исторических традиций, уходящих вглубь веков.
Бишкекская встреча стала кульминацией многолетнего переговорного процесса, проходившего под эгидой ООН — всего с 1994 по 1997 годы состоялось восемь раундов мирных переговоров, в том числе в Женеве, Москве, Алма-Ате и Тегеране.
Финальной точкой стало подписание Общего соглашения о мире в Москве 27 июня 1997 года. Но именно бишкекская платформа стала тем поворотным моментом, когда стороны впервые обозначили политическую готовность к примирению.
Кыргызстан, благодаря своей взвешенной дипломатии, нейтралитету и последовательной миротворческой позиции, вписал своё имя в историю как посредник, сохранивший регион от дальнейшей эскалации.
1997: Хрупкий, но исторический мир
27 июня 1997 года в Москве было подписано Общественно-политическое соглашение о мире и национальном согласии, положившее конец активной фазе гражданской войны.
Правительство и оппозиция договорились о разделе власти: представители ОТО получили до 30% мест в правительстве и органах госбезопасности, многим оппозиционным бойцам была объявлена амнистия.
Были достигнуты соглашения о возвращении беженцев, проведении выборов и реинтеграции общества.
Подписи под документом поставили:
— президент Таджикистана Эмомали Рахмонов,
— председатель ОТО Саид Абдулло Нури,
— спецпредставитель Генсека ООН Герхард Бехлер,
— и представители Ирана, России, Казахстана, Кыргызстана и других стран.
После войны: диктатура под личиной стабильности
Однако с подписанием мира не наступил конец борьбы. В течение последующих лет Эмомали Рахмонов (ставший позже Рахмоном) последовательно выдавливал оппозицию из политического поля.
К 2000 году большинство бывших лидеров ОТО либо были убиты, либо покинули страну. Были запрещены независимые СМИ, а в 2015 году Конституционный суд признал Партии исламского возрождения «террористической организацией».
Сегодня Эмомали Рахмон — долгожитель власти в постсоветском пространстве. Он правит страной с 1992 года, возглавив её в разгар гражданской войны.
Его называют “таджикским Лукашенко”, а Таджикистан — “Северной Кореей Средней Азии”. Власть фактически перешла к его семье: сын Рустам Эмома́ли занимает пост председателя парламента и мэра Душанбе, подготавливаясь к наследованию.
Заключение
Гражданская война в Таджикистане — это неизученная трагедия постсоветской эпохи. Её жертвами стали десятки тысяч людей, сотни тысяч были вынуждены покинуть дома.
Это история о том, как клановая политика, отсутствие политической культуры и вмешательство внешних акторов привели к разрушению государства. И, как это нередко бывает, под маской мира установилась автократия, где стабильность оказалась выше свободы, а страх — мощнее надежды.
«Стабильность без свободы — это застой, а мир без справедливости — лишь перемирие», — сказала однажды таджикский правозащитник Файзинисо Вохидова, погибшая при загадочных обстоятельствах в 2019 году.
История гражданской войны в Таджикистане — это предупреждение. О том, к чему приводит отсутствие национального диалога, неравенство и пренебрежение к разным голосам общества.