Неоосманский проект как тупик для Турции

Неоосманский проект играет важную роль во внешней политике Анкары. Собственно, Эрдоган повторяет путь «младотурок». Их лидер Энвер, которого за глаза звали «Наполеончик», также строил свою внешнюю политику на сочетании пантюркизма и панисламизма.

Одним из главных инструментов этого была сильная армия, откуда, собственно, «младотурки» и вышли. Милитаризуя общество, Энвер возмечтал, что Турция уже превратилась в великую державу, ничем не уступающую европейским, и, напав на Россию, втянул Османскую империю в Первую мировую войну. Финал известен – полное крушение и распад империи. Эрдоган идёт тем же путём – «Великий Туран», милитаризация, раздутое представления о ресурсах и роли Турции в мире.

Неоосманизм предполагает превращение Турции в безусловного лидера всего мусульманского Ближнего Востока. Теоретически это должно вывести Турцию в высшую лигу мировой политики. Но что на практике?

Турция попросту не может сегодня осуществить в полной мере неоосманский проект, т.к. у неё не хватает на это ресурсов – ни политического влияния, ни мощи вооружённых сил, ни промышленного потенциала, ни стабильной экономики. Всё это она рассчитывает получить за счёт тюркских государств постсоветского пространства, используя пантюркизм – единственное преимущество, которое она может противопоставить другим ведущим мировым игрокам, причём только в этом регионе мира.

Сегодня Тюркская цивилизация стремится к объединению точно так, как объединилась Западная. При этом пантюркистский проект является только средством выкачивания ресурсов из тюркских народов, способствуя усилению Турции, но не их развитию. Таким образом, «Новая Османская империя» не может быть построена без построения «Великого Турана», который должен стать для неё прочной основой.

Однако на пути реализации неоосманского проекта существует масса подводных камней.

 Противодействие Запада созданию Новой Османской империи, поскольку резкое усиление Турции не только ослабит её связи с Западом, но она будет усиливать своё влияние в регионах традиционного западного доминирования за счёт ослабления его позиций. Запад поддерживает Турцию на первом этапе возрождения турецкой великодержавности, поскольку пантюркизм объективно ведёт к ослаблению позиций России в зоне нашей географической безопасности. Но к осуществлению второго неоосманского этапа Запад Анкаре перейти не позволит: Турция нужна ему как младший, а не равноправный партнёр, а уж тем более не как конкурент.

 Арабские страны будут противодействовать неоосманизму, поскольку прекрасно помнят Османскую империю, и сегодня, когда эти государства суверенны, очутиться в какой-то форме зависимости (пусть и неофициальной) от Турции им совсем не улыбается.

 Да и внутри самой Турции далеко не все разделяют консервативно-исламский курс Эрдогана, опасаясь, что неоосманизм приведёт к усилению исламского фактора во внешней политике, а также может усилить мусульманский консерватизм внутри страны. В отличие от Ирана и арабских монархий Персидского залива, Турция всё же гораздо более светская страна, и в этом смысле гораздо ближе Западу, чем они.

Параллельная реализация неоосманского и пантюркистского проектов может привести к подрыву последнего, поскольку тюркские народы в силу цивилизационного фактора сегодня группируются вокруг Турции.

Однако не факт, что им захочется стать сырьём для возрождения турецкой великодержавности и раствориться среди нетюрок в Новой Османской империи. России выгодно толкать Анкару в сторону неоосманизма, параллельно блокируя пантюркизм вступлением в ОТГ и укреплением отношений с республиками бывшего СССР и Ираном.

Реализовать параллельно оба проекта Турция не сможет и попросту надорвётся, а мы без прямой конфронтации сможем убрать опасного конкурента. «Неоосманский проект» может обратиться в известную историческую формулу: «История повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй – в виде фарса». Трагедия уже была и для покоренных народов Османской Империи, и для самих турок в результате её крушения. Остаётся только фарс.