Террористы из «Талибана» развивают наступление на афганской территории. При этом они пытаются улучшить свой имидж, представив себя в роли «правителей, заботящихся о народе». Часть населения готова смириться с их правлением, но многие опасаются реванша террористов. Об этом в материале эксперта Михила Тищенко, пишет ИА «Медиазона».
Среди таких групп — наряду с чиновниками или представителями силовых структур, на которых боевики ведут охоту, — женское население Афганистана. В прошлом, когда талибы захватили власть в Афганистане, женщины были лишены основных прав — им, например, даже запрещали выходить из дома без сопровождения родственника мужского пола. И хотя сейчас группировка заверяет, что готова учесть интересы жительниц страны, в захваченных районах во многом возвращаются прежние порядки.
Война
9 июля боевики «Талибана» объявили, что заняли 85% территории Афганистана. Сами по себе цифры сомнительны, но их вряд ли можно проверить. В ситуации, когда правительственные войска пытаются вести контрнаступление, контроль над отдельными районами может меняться. По официальным данным, некоторые из регионов за последние дни удалось отбить. В целом правительство настаивает, что большинство территории остается под его контролем — но едва ли сможет отрицать, что постепенно сдает позиции.
За последние месяцы, по данным из разных источников, террористы захватили десятки районов, нередко — почти не встречая сопротивления, захватывая оружие и технику. Они фактически взяли в осаду несколько провинциальных столиц: несколько раз атаковали Кундуз на севере и Газни в центральной части Афганистана.
На днях началось наступление на Калайи-Нау — столицу северной провинции Бадгис, граничащей с Туркменистаном. Районы, прилегающие к городу, были захвачены. По некоторым данным, боевики заняли городское управление полиции и местный офис госбезопасности. Позднее министерство обороны сообщило, что туда были направлены подкрепления, и «Талибан» удалось вытеснить на окраины города.
В начале июля американцы покинули свою крупнейшую авиабазу Баграм — один из центров военных операций против боевиков и поддержки правительственных войск. Там же находится тюрьма с несколькими тысячами сторонников «Талибана».
По словам афганских военных, передачу базы с ними не согласовали, так что прежде, чем они взяли объект под контроль, туда вторглись мародеры. Они успели разграбить бараки и склады, прежде чем их выдворила подоспевшая охрана. Некоторые позднее продавали свою добычу в окрестностях базы — баскетбольные мячи, вентиляторы, чистящие средства и все остальное, что им удалось унести.
На многих территориях боевики вышли к границам Афганистана. По данным из неофициальных источников, они взяли под контроль пункт пропуска на границе с Ираном. Иранское телевидение сообщило, что группа афганских солдат, отступая, перешла на территорию ИРИ. Позже стало известно, что афганские власти готовятся отбить район у талибов, направив к границе подкрепление.
Кроме того, «Талибан» занял город Торгунди у границы с Туркменистаном. На захваченном пункте на границе с Таджикистаном боевики подняли свой флаг. Около тысячи афганских солдат, которые ранее были отрезаны от основных сил и отступили на таджикскую территорию, позже вернулись домой.
Формально «Талибан» продолжает переговоры с правительством (недавно боевики пообещали, что через месяц могут представить «мирный план»), но, по сути, использует их как прикрытие. Вероятно, группировка рассчитывает воспользоваться «мирным процессом», чтобы зафиксировать свои победы и добиться легитимности. А у правительства Афганистана, которому покидающие страну американцы предсказывают скорое падение, остается все меньше возможностей, чтобы этому противостоять.
Контроль
Боевики открыто примеряют на себя роль правителей Афганистана — и стараются убедить афганцев, что могут быть не таким уж плохими хозяевами. В одном из небольших городов на севере страны, занятом талибами, их командир выступил перед жителями на площади с заверениями, что «их жизням ничего не угрожает».
В другом районе местным жителям, включая некоторых чиновников, сообщили, чтобы они продолжали работать, как прежде. Боевики даже проследили за починкой электросети и вывозом мусора.
«Это важный для нас период, — отметил в недавнем обращении Сираджуддин Хаккани, один из лидеров группировки. — За тем, что мы делаем, сейчас пристально наблюдают». Талибы, отметил он, должны «хорошо обращаться с гражданским населением».
Это отражает стратегию «Талибана» — действовать не только силой и угрозами, но и попытаться привлечь население на свою сторону. Движение также добивается дальнейшего международного признания. Как отмечает Ибрахим Бахисс, консультант Международной кризисной группы, талибы, стремясь вернуться к власти, не хотят быть «страной-изгоем» — и образ «эффективных управленцев» призван этому помочь. При этом у группировки действительно есть управленческий опыт — она много лет неформально руководила значительной частью Афганистана, создав там параллельные структуры власти с «теневыми губернаторами», судами, «налогами» и экономикой, которая включала как добычу полезных ископаемых, так и контроль за наркотрафиком.
По сравнению с фундаменталистским режимом 1990-х годов, нынешнее правление талибов более «либерально». Боевики, выступающие в роли «повстанцев», не могут пренебрегать поддержкой населения, и готовы идти на некоторые уступки. Например — в том, что касается прав женщин.
Женщины при новом режиме, подчеркивает «Талибан», смогут «служить обществу в образовании, бизнесе и медицине, соблюдая правила ношения хиджаба». Но многие этим реверансам не верят. Обещания талибов расплывчаты, а изменившаяся ситуация — когда они близки к тому, чтобы снова диктовать свою идеологию Афганистану — может быть поводом для того, чтобы о них забыть.
Как отмечается в недавнем отчете Национального совета по разведке США, если талибы вернут власть в стране, достижения в сфере прав женщин, накопленные за последние двадцать лет, будут свернуты. «Со временем, — считают авторы, — стремление боевиков к легитимности и международной помощи может повлиять на их поведение. Но на начальном этапе — если они все же попытаются создать свое государство — они будут навязывать всем свои правила».
По рассказам местных жителей, в районах, недавно захваченных «Талибаном», такое уже происходит. Женщинам запрещают работать и выходить на улицу без родственников-мужчин. Возвращаются и другие правила — например, запрет на музыку или бритье для мужчин, которым приказывают отращивать бороды.
Права
«Если талибы придут к власти, наша социальная система будет разрушена, — говорит Султана Карими, сотрудница косметического салона в Кабуле. — Женщин тогда отправят по домам, а чтобы выйти на улицу — придется надевать бурку».
«Талибы есть талибы, — соглашается Зайнаб Файез, сотрудница прокуратуры из Кандагара, которой пришлось скрываться после угроз, полученных от имени «Талибана». — Они показали, чего от них ждать. И если они вернутся с той же идеологией, все будет так, как раньше».
В 1990-е годы, когда «Талибан» захватил власть в Афганистане, боевики ввели запрет на учебу для девочек и женщин. Работать вне дома женщинам тоже запретили, хотя, по информации Института Брукингса, их могли привлечь к выращиванию и сбору опийного мака, одного из источников доходов для талибов.
Тогда женщин обязали носить на улице бурку и выходить лишь в сопровождении «защитника» — одного из родственников-мужчин. Боевики запретили музыку и салоны красоты — за соблюдением правил постоянно следила «полиция нравов».
Нельзя сказать, что запреты соблюдались повсеместно. В некоторых местах — например, в Кабуле — они могли быть строже. В некоторых сельских районах школы для девочек, например, продолжали существовать. Некоторые из функционеров «Талибана» даже отдавали туда своих дочерей — хотя и скрывали это от «полиции нравов».
С начала 2000-х годов, когда их режим пал, талибы стали ослаблять ограничения в тех районах, которые остались под их контролем. Запрет на учебу для девочек и женщин был снят: тема образования для женщин даже попала в проект «конституции», составленный боевиками — правда, с оговорками о «правилах шариата» и ссылкой на некий «специальный закон».
То есть, формально в районах, которые контролировал «Талибан», девочкам дали возможность ходить в среднюю школу — но из-за ограничений организовать учебу было сложно. В рядах самого «Талибана» отношение к этим вопросам было неоднородным — некоторые из лидеров поддерживали образование для женщин, но старались не афишировать этого, чтобы не вызвать недовольства более радикальных полевых командиров.
В целом же отношение группировки к женщинам изменилось мало: даже признавая право на образование, боевики отказываются обеспечить его повсеместно, ссылаясь на «неподходящие условия». И если в некоторых районах северной провинции Кундуз, занятых боевиками, девочкам разрешают ходить в школы, а молодым женщинам — учиться в вузах, то в южной провинции Гильменд — напротив, учеба для девочек, как правило, остается под запретом.
На некоторых территориях боевики запретили женщинам выходить из дома «без особой необходимости», на других им по-прежнему разрешают работать. В одном из районов центральной провинции Вардак талибы потребовали, чтобы местные жительницы носили бурки — но не особенно следили за тем, как это исполняется.
Некоторые из жительниц Афганистана покидают районы, занятые талибами. Другие вступают в отряды самообороны — такие подразделения недавно появились на севере и в центре страны. Боевики пытаются их игнорировать. Так, после недавней демонстрации женщин в центральной провинции Гор, участницы которой были вооружены и скандировали лозунги против «Талибана», представитель группировки заметил, что «женщины не умеют воевать».
Впрочем, ранее женщины уже участвовали в боях с талибами. В северной провинции Джаузджан некоторые из них ранее помогали мужьям защищать полицейский пост. Другие же официально служили в афганской армии.
8 июля стало известно, что США что готовы принять некоторых жительниц Афганистана — например, активисток, которым могут угрожать боевики из «Талибана». В целом, это выглядит как символический жест, ведь, по словам чиновников из Белого дома, речь может идти максимум о нескольких тысячах виз. С другой стороны, он вполне отражает представление США о том, в каком состоянии они оставляют Афганистан после двадцати лет военного присутствия, и чего ожидают от талибов, с которыми договорились о своем уходе.
